Закат Европы вручную

Модные и знаковые романы в профессиональных переводах - это серия «Иллюминатор», существующая под эгидой «Иностранки», любимого чтива либерально настроенной русской интеллигенции. Под номером 29 издан Мишель Уэльбек (Miсhel Houellebeсq), консервативный французский писатель, чьи прогнозы относительно будущего западной цивилизации довольно суровы. Роман «Элементарные частицы» позволяет заглянуть в устройство современного человека, который предводительствует в мировом сообществе.

Проза Уэльбека - продукт болезненно развитого, разочарованного и безжалостного ума. Процедура чтения такой прозы могла бы показаться утомительной, если бы автор колебался с окончательными выводами или пытался бы свести свои интеллектуальные опыты к безобидной шутке. На самом деле Уэльбек исходит из твердого убеждения в том, что современный европеец (то есть передовой, самый развитый человек) эмоционально и культурно мертв. Самому Уэльбеку такое положение дел не мешает заняться критическим разбором ситуации, ведь последнее, что еще организует и стимулирует европейца - это жажда фактической, научно обоснованной достоверности. Уэльбек исследует, ставит опыт, производит расчет в полном соответствии с этикой критического реализма.

В романе выдержаны две параллельные истории сводных братьев Мишеля и Брюно. Психологические и сексуальные проблемы, отравляющие их существование, были во многом предопределены свободным нравом их матери, активной участницы движения хиппи. Трудно не заметить неприязнь Уэльбека к «шестидесятникам», всем этим битникам и хиппи, которые пропагандировали радикальный индивидуализм вкупе с половой невоздержанностью. От битника прямой путь к серийному убийце. Начиная с 60-х в западном мире происходит решительная деконструкция морали, сопровождаемая резким ростом личных амбиций. Материальное и, в более узком смысле, сексуальное удовлетворение (satisfaction, воспетое The Rolling Stones) становится ритуалом социальной полноценности и вытесняет традиционную религиозность. Беда заключается в том, что желание (или desire, как поется в популярных песенках) бывает зачастую либо слишком большим, как у Брюно, либо почти совершенно отсутствует, как у Мишеля.

Фрустрация Брюно и эмоциональное убожество Мишеля подвергаются в романе тщательной и жестокой драматической проработке: личная жизнь братьев складывается самым нелепым и трагическим образом. Для Уэльбека такое развитие событий представляется наиболее обоснованным и вероятным. Для диагностики своих персонажей Уэльбек мог бы воспользоваться красивым русским словом «бездуховность», что, как известно, подразумевает полную девальвацию таких понятий, как «Бог», «природа», «социальные обязательства». Но критик западной демократии в исполнении Уэльбека созерцает один существенный провокационный момент. Уэльбек препарирует современность с позиции представителя новой постчеловеческой расы. Он уже не разделяет страхи обреченного человечества. Они для него не более чем исторические данные. Последнее, что представляет в человеке ценность, и ценность немалую - это научная доблесть, рационально обоснованная потребность в самопреодолении.

В отличие от развращенного и бессозерцательного гуманитария Брюно, который банально сходит с ума, сублимирующий генетик Мишель находит способ радикально усовершенствовать человеческую породу.

В принципе, Уэльбек не фантаст, а скромный популяризатор обозримых научных перспектив. Новые существа бесполы, не подвержены возрастным болезням, лишены априорной индивидуальности и, вероятнее всего, счастливы. Трудно сказать, какими они будут на самом деле. Можно предположить, что будущим исследователям вымершего homo sapiens пригодится роман Уэльбека как яркий или, скорее, мрачный документ человеческой неполноценности.