Клиентам

Партнерам

 

«Жить стало лучше, жить стало веселей...»

Генеральный директор фирмы «НЭТА», доцент Новосибирского государственного технического университета Владимир Михайлович Сидоров, наш старый добрый знакомый, один из тех, благодаря кому газета «» в принципе могла появиться на свет. А еще Владимир Михайлович - очень интересный собеседник с нестандартными, порой парадоксальными суждениями о, казалось бы, вполне устоявшихся вещах. Недавно у него был юбилей - 60 лет. Мы пришли к нему со своими поздравлениями, и все это закончилось разговорами на кухне. Помните, о чем во времена КПСС и КГБ вела на кухне разговоры советская интеллигенция? Правильно, о демократии, свободе и правах человека. Много ли у нас изменилось с тех пор?..

Свобода перемещения
«Не так давно по радио прошла информация, что в Бельгию не пустили половину русской делегации изобретателей, - говорит Владимир Михайлович. - А потом взяли и пустили. Что получается? Хотим - пустим, хотим - нет. Почему об этом вспомнил? Нечто подобное случилось и со мной.
Поскольку «НЭТА» - ведущая компания на компьютерном рынке, по независимым исследованиям она занимает безусловное первое место, поэтому нам часто перепадают путевки. Скажем, мы выиграли какой-то конкурс и нас премировали путевкой. В Ниццу, Париж, Японию, Францию, Германию. И мой народ ездит. Как говорится, «на холяву». И вот мы выиграли очередной конкурс и нам дали две путевки в Англию. Ну все уже съездили и говорят мне: «Владимир Михайлович, съезди-ка ты». Я посмотрел: всего пять дней - за пять дней ничего же не произойдет. Мой бухгалтер со мной собралась ехать, она и все документы оформила, так что мне хлопот практически никаких - заполнил несколько строчек и все.
Документы я посылал как простой доцент. Одно место работы, за границу выезжал только при социализме. И что вы думаете, звонят мне из Москвы, говорят, вы должны приехать на собеседование. Может быть, если бы я посылал как генеральный директор крупной фирмы, меня бы без вопросов пустили. А здесь собеседование. Ну телефон же есть! Нужно что-либо узнать - позвоните по телефону, задайте вопросы. Я же не на полгода в Англию выезжаю - всего на пять дней...
Бухгалтер моя поехала. И что вы думаете, ее спросили? А почему она едет без мужа? Это единственный вопрос, который был задан. Извините, какое собачье дело дипломатам, что она едет без мужа. Уверен, что это просто такое отношение к русскому человеку.
Я не поехал, поехал другой человек, потому что у него уже была германская виза. Раз германская виза есть, то английскую получить нет проблем. Хотя для того, чтобы получит германскую визу, он должен был в свое время простоять в очереди и встретиться с чиновником, чтобы тот на него просто посмотрел.
Я начал спрашивать других людей, когда-либо выезжавших за границу. Всех, оказывается, допрашивают и вопросы задают такие, которые в общем-то никоим образом с поездкой куда-то за рубеж никак не связаны. Увы, мы настолько привыкли быть униженными перед зарубежьем, что мне стыдно за свой народ.
Я понимаю, когда едет немец в Германию на жительство. Там надо действительно выяснить, стоит его брать или не стоит - это право страны. Но когда туристическая поездка на пять дней?.. Кроме смеха это ничего не вызывает.
Теперь, кстати, получается, что я невыездной, потому что в каждом подобном вопроснике стоит вопрос: «Запрашивали ли вы где-то визу и дали ли ее вам?». И теперь мне придется везде писать, что в Англию запрашивал визу и мне ее не дали. Значит, автоматически мне ее нигде не дадут.
Вот такая свобода. Во времена СССР я был за рубежом три раза по научному туризму и в принципе у меня проблем с выездом не возникало. Пожалуйста, езжай, если у тебя есть повод. Меня даже одного отпускали. Прохожу паспортный режим, там смотрят - написано турист. Где группа? (Они привыкли, что народ в группах ездит). Я - группа. А где руководитель? Я - руководитель. И больше мне вопросов не задавали.
Так вот, если вернуться к правам человека. Обо всем этом я вспомнил, когда услышал, что не пустили в Бельгию наших изобретателей. Радиокомментатор «Эха Москвы», кажется, Черкизов, объясняет, что таковы, дескать, законы Бельгии. Их право, пускать или не пускать. Лукавит г-н Черкизов. Право Бельгии - принять или не принять конгресс изобретателей. А если пригласили всех, а кого-то не пустили - это уже дискриминация. Слава Богу, спохватились (видимо, есть и в Бельгии грамотные люди) и отменили первоначальный запрет. Не знаю только, принесли извинения или нет. Турпутевка - это тоже, кстати, весьма официальное приглашение посетить страну. Люди за это деньги платят, которые идут в бюджет приглашающего вас государства».

Свобода слова
Далее мы с Владимиром Михайловичем заводим разговор о свободе на информацию. Нам, журналистам, это все-таки ближе. «Хорошо, - соглашается Владимир Михайлович, - давайте о свободе на информацию. К нам осенью приезжал уважаемый человек Владимир Владимирович Познер записывать свою программу. Мне удалось побывать на этой записи. По существу он вел работу на заданную тему: как плохо Новосибирску. Дескать, город в долгах и не развивается. И вот ваш покорный слуга выступил «не по теме». Действительно, почему это Новосибирску плохо? Я так не считаю. Новосибирск - развивающийся город, явная столица Сибири. Судить об этом могу хотя бы по компьютерному рынку, на котором сижу. Можете мне поверить, попасть в ведущую новосибирскую пятерку компьютерных фирм считалось бы почетно для любой компании из всего Зауральского региона.
Я Познеру говорю, давайте смотреть на конкретных примерах. Возьмем то же строительство. При Хрущеве такого не было. Сплошные башенные краны и все работают. Можно спорить - плохо строят, хорошо строят. Он считает, что у нас некрасиво строят. Однако такого разнообразного строительства весьма и весьма приличных и даже красивых зданий у нас не было никогда.
Кроме того, у нас самая большая барахолка в Сибири. (Владимир Владимирович при слове «барахолка», правда, поморщился). Можно просто прийти и посмотреть на автомобильные номера - съезжаются в Новосибирск со всех ближайших регионов.
Кафе, рестораны, магазины, сотовые телефоны - целый ряд примет есть, что Новосибирск развивается очень даже бурно.
Однако, естественно, из конечного варианта программы я был Познером вырезан, я в нее явно не вписывался. О какой свободе слова и информации можно говорить, если в принципе все мнения, противоположные мнению ведущего, у нас просто вычеркиваются...»
Свобода предпринима-тельства
С разговора о профессиональных проблемах журналистов мы плавно переходим на профессиональные проблемы самого Владимира Михайловича. О том, как можно вести бизнес в России, о проблемах российского предпринимательства.
«Предприниматель у нас практически не защищен. Особенно тот, который пытается заниматься бизнесом честно. (конечно, настолько честно, насколько это у нас в принципе возможно). При этом есть люди, которые по определению ведут свой бизнес нечестно. Это так называемые профессиональные кидалы. Организуют какое-то мероприятие, собирают деньги и исчезает. Когда это задевает очень много людей - государство вмешивается. А когда не очень много - не вмешивается. Более того, закон очень часто оказывается на стороне этих кидал.
Была у нас одна известная фирма, учредителем которой являлся очень известный предприниматель, политик, общественный деятель г-н П. А руководителем фирмы был г-н Б.
«НЭТА» поставила фирме уголь, рассчитавшись за него на Кузбассе компьютерами. Г-н Б. отдал уголь администрации Новосибирской области и через некоторое время, получив за него векселя «ВИНАПа», обналичил их и убежал.
Вроде бы все вопросы должны быть к учредителю. Но тут
г-н П. вроде сам в дураках, человек-то с его деньгами убежал. И вот учредитель предъявляет этой своей фирме иск от имени другой своей фирмы и банкротит предприятие. В результате все могут быть свободны, и сбежавший г-н Б. получается вполне чистеньким.
Однако остались документы. Где, по каким векселям г-н Б. получал деньги. Он получал официально, на каждом векселе расписывался. Где-то ими он рассчитался с долгами, но часть векселей просто обналичил на сумму более миллиона рублей и деньги эти украл. Но, оказывается, он невинный агнец и против него нельзя возбудить уголовное дело. Нельзя потому, что бухгалтерские документы своей фирмы он тоже украл (уничтожил, спрятал), то есть это как бы является оправдывающим его фактором.
Воровство есть воровство. Когда человек крадет лично, по этому поводу ни у кого сомнений не возникает. А если он крадет как представитель некой конторы, некоего общества с безграничной безответственностью? Одно дело, если он деньги расходовал не по уму, на неправильной сделке залетел, а тут просто украл? Извините, во всем мире за это предусмотрена уголовная ответственность. У нас же не привлекают директора к уголовной ответственности, потому что у него документов нет. Хотя, на мой взгляд, сам факт, что им потеряны бухгалтерские документы, должно являться основанием для возбуждения уголовного дела.
У меня есть доказательства, что г-н Б. деньги украл. Но эти документы я достал «подпольно», и формально их не могу предоставить. Праведными же путями эти документы я достать не мог. Официально в плане гражданского дела банк не обязан сообщать, кто получил деньги по векселям от № n до № n+x. А в плане уголовного дела обязан, если оно возбуждено по факту присвоения денег. А возбудить уголовное дело нельзя, пока неизвестно, кто получил деньги. Вот такой замкнутый круг.
Что в результате получается? По сути дела все наши законы ведут к тому, что у нас нет реальной защиты предпринимательской деятельности. Зато есть свобода для вора».

О репрессиях
«Мы много любим говорить о репрессиях. Я и сам почти репрессированный. Когда мне было шесть или семь лет, выколол глаза у портрета депутата - на стенке висел. Нашелся человек, который отнес этот документ куда надо. А по тем временам - 1947 год - это было «страшное преступление».
Дело было в воинской части, у меня отец военный. Приехала серьезная комиссия. Стали перебирать и выяснили, что глаза депутату продырявил пацан. И комиссия собирается и уезжает. Что я хочу сказать? В любые времена все зависит от конкретных людей, а не только от политики.
Мне в жизни приходилось сталкиваться со множеством людей, у которых в родне были репрессированные, но почему-то не было ни одного знакомого, который бы в мое время был репрессирован сам. Скажем, у моего знакомого, ректора одного ленинградского института, в свое время был репрессирован отец по ленинградскому делу. Однако потом его вернули и дали большой завод. Можно сказать, что были репрессированы родственники моей бывшей жены. Ее дед демобилизовался из Красной Армии, где он служил у Фрунзе, и стал крестьянствовать, поскольку у него была большая семья и ее надо было кормить. Крестьянствовал он очень удачно и в какой-то момент ему намекнули, что если будешь так работать, то тебя раскулачат. И он был вынужден все распродать, бросить все и уехать в город. Но при этом один его сын впоследствии стал зам. министра Казахстана по строительству, другой командовал маслозаводом, в общем, в результате все стали очень приличными людьми и никому никогда не вспомнили их «кулацкое детство».
А вот на сегодняшний день у меня с 1991 года умерло около сорока довольно близких знакомых. Из них мало кто был старше меня. Причина смерти на 80 процентов - сердце. Вопрос в чем? Как можно было бросить такую громадную страну, ее народ в такие кризисные условия?
Я хорошо помню период после войны. Считайте: война закончилась в 1945-м, в 1953-1954 годах я последствий войны уже не ощущал. Прекратились очереди в хлебные магазины, мясо стало свободно на рынке. Вообще нормально жить стало. У нас перестройка началась в 1985 году и конца этому не видно.
Особенно жалко стариков. Они уже ничего не могут сделать, а их бросили. Г-ну Гайдару легко было сказать «шоковая терапия». Терапия - это когда моя мамочка копила всю жизнь на похороны, накопила семь тысяч, а они стали семью рублями? Терапия лечит, а не калечит»...

Монологи В. М. СИДОРОВА на кухне записал Виктор ПЯТИБРАТОВ