«Алтаю нужны прагматики»

Власти Алтайского края во главе с губернатором Александром Карлиным в последнее время все активнее заявляют о намерении вплотную заняться улучшением имиджа региона, что будет способствовать повышению его инвестиционной привлекательности. Привнесенный в политико-экономический лексикон термин «депрессивный регион» (по отношению к Алтаю), изобретенный в середине 90-х как инструмент выбивания федеральных дотаций для края, на современном этапе оказался непомерно тяжелой ношей. Своим мнением о том, как можно было бы изменить «депрессивный» имидж края, с корреспондентом «КС» СВЕТЛАНОЙ ЧИСТЯКОВОЙ поделился генеральный директор ЗАО «Алтайская ярмарка» АНДРЕЙ ОЛИШЕВСКИЙ. — Андрей Иванович, администрация края заявила о своих намерениях всерьез продвигать брэнд «Алтай», исправить сложившийся в последние годы имидж дотационного и неперспективного региона, что будет способствовать привлечению инвесторов. C чего можно было бы начать? — Современная бюджетная система страны устроена так, что большинство регионов является дотационными. Поэтому «дотационность« — не совсем корректный критерий для оценки. Уверен, что Алтай — перспективный регион. Например, лучшая зернопереработка страны — на Алтае: по оценкам Института Конъюнктуры Аграрного рынка, на Алтае сложился зерновой кластер. Лучшие курорты Сибири — на Алтае. Прекрасную динамику развития демонстрирует туристическая отрасль. Возрождается добыча редких полезных ископаемых в Рубцовской зоне. Остается инвестиционно емкой лесопереработка. Косметический и оздоровительный рынки Сибири на подъеме. И здесь у Алтая — своя перспективная ниша. Что касается брэнда… Для начала его надо продумать, как это делается при разработке коммерческого брэнда. Проанализировать, какое внешнее восприятие Алтайского края сложилось в настоящее время в тех целевых аудиториях, которые нас интересуют, в России, Москве, Сибири. Затем необходимо понять, в каком направлении край должен развиваться в долгосрочной перспективе. Это непростой процесс, и им должны заниматься профессионалы в данной сфере. — Иными словами, создавать такой брэнд необходимо, опираясь на понимание долгосрочных перспектив развития территории… Вы входите в комитет »Алтай-2020«, который объединил алтайских предпринимателей, местных и российских экспертов вокруг формирования представлений о будущем края. Какие рекомендации были выработаны вами и получили ли они поддержку у краевых властей? — Группа »Алтай-2020« проработала более двух лет. Ее главной задачей была попытка сформировать представление о будущем Алтая в долгосрочной перспективе (отсюда и название «Алтай-2020». — «КС»). Мы пытались ответить на вопросы: «Где находится край в своем развитии по отношению к другим регионам? Что может стать локомотивом региональной экономики: уже имеющиеся отрасли или те, что находятся пока в зачаточном состоянии? Сколько и на каких отраслях мы можем заработать в ближайшие 5–10 лет? Какой продукт Алтай готов выдать и как этот продукт вписывается в российский и мировой рынки?« Ответы на эти вопросы дадут возможность поставить перед регионом адекватную цель. Может быть, эта цель будет — догнать по темпам роста другие территории России, а быть может, только сократить отставание. Качественно ответить на все эти вопросы интеллектуальных и финансовых возможностей комитета «Алтай-2020» не могло хватить, мы лишь осуществили «поход за идеями» и тем самым выполнили свое предназначение. Все наши наработки мы передали в администрацию края в надежде, что наш труд окажется полезен. Мы уверены, что к дальнейшей работе над стратегией развития края необходимо привлечь специалистов в области стратегического планирования. Здесь нужно действовать, как Петр I: привлекать внешних профессионалов-консультантов, которые сделают это правильно. Патриотические настроения по принципу «и сами можем» здесь неуместны. Я глубоко убежден, что при всем желании наши чиновники не обладают необходимой квалификацией и ресурсами для решения такой задачи. Кстати, в Сибири уже есть примеры выстраивания региональной стратегии развития по такой схеме. Например, Томск. Губернатор края Александр Карлин, как мне кажется, с вниманием отнесся к нашим предложениям и обещал, что в бюджете следующего года уже будут предусмотрены средства на разработку стратегии края, а пока ведется работа по подбору консультантов, которые смогут не только разработать, но и помочь интегрировать готовую региональную стратегию развития в российские социально-экономические программы. — Как сказывается на вашей работе наличие рядом такого сильного игрока, как Новосибирск («Сибирская ярмарка»), который претендует на роль сибирской столицы? — Регионы постоянно соперничают между собой. Такова действительность. Выставочные компании в этом соревновании служат скорее инструментом конкурентной борьбы. В этом смысле, как и наш регион, «Алтайская ярмарка» имеет опыт как побед, так и поражений в сравнении с Новосибирском и другими территориям. Например, нам пришлось серьезно соперничать с новосибирскими коллегами за право стать сетевым партнером Kosmetik International. — За счет чего была одержана победа? — Во-первых, москвичи высоко оценили качество менеджмента «Алтайской ярмарки». Во-вторых, видимо, мы смогли представить более эффективную стратегию развития проекта, убедить и Kosmetik International, и их партнеров в том, что Алтай — это особая рекреационная зона, и все проекты, связанные со здоровьем, омоложением, должны реализовываться именно у нас. Наличие такого сильного партнера, как Kosmetik International, не только радикально изменило нашу выставку, но даже сам рынок еще в ходе ее подготовки начал существенно меняться. Стало очевидно, что в Сибирь придут общепризнанные в индустрии красоты брэнды, это вызвало процессы перегруппировки на рынке: местные игроки начали предлагать себя в качестве региональных партнеров для российских компаний. — Вы сказали, что были проекты, которые вы проиграли Новосибирску… — Да, мы потеряли в свое время туристическую выставку «Алтайтур. Алтайкурорт«, которая появилась в нашем выставочном календаре в середине 90-х. Этот проект долгое время был убыточным, но мы не оставляли его в надежде на то, что сфера туризма будет подхвачена алтайскими властями, появится долгожданная программа развития туротрасли. Но этого не произошло, и к концу 90-х алтайские туроператоры проиграли рынок Новосибирску. В результате сложилась ситуация, когда сам турпродукт формировался в Горном Алтае (Республика Алтай), а продавался он новосибирскими компаниями. Все преимущества были на стороне новосибирцев, и мы отказались от этой темы. Сегодня ситуация меняется: в крае появились серьезные туроператоры, идет активизация развития отрасли, и мы начинаем возвращать эту тему. Пока начинаем заниматься организацией участия Алтайского края в тур-выставках в Москве и Берлине. Иными словами, мы пойдем вслед за развитием рынка, а не опережая его, как это было ранее. Это важное правило: есть рынок — есть выставка. Если рынок лишь начинает формироваться, успешной выставки быть не может. В перспективе мы будем наблюдать углубление специализации регионов на определенных темах. Логично, что выставка по угольной тематике проводится в Новокузнецке, хотя ранее она проходила и в Новосибирске. В Новосибирске — инновационные выставки и строительные форумы, в Омске — оружейная выставка «ВТТВ-Омск», в Красноярске — деревоперерабатывающая тематика, «Лес. Деревопереработка: оборудование и продукция». — Какими критериями вы оцениваете успех или неуспех прошедшей выставки? — Главный критерий — это удовлетворенность и экспонентов, и посетителей. На каждой выставке мы проводим анкетирование, которое позволяет сравнить цели и задачи, которые участники и посетители ставили перед собой, с теми результатами, которых они достигли. Мы следим, чтобы каждый год происходило обновление экспонентов не менее чем на 40%. Постоянно анализируем рынок, проводим маркетинговые исследования, фокус-группы и порой даже меняем концепции выставок. — Существует расхожее мнение, что звания, медали, знаки качества в России легко продаются… — Мне известно, что некоторые московские выставки торгуют медалями, но для нас этот путь по определению неприемлем. Мы — нейтральная площадка, и этим, собственно, и интересны нашим потенциальным участникам. Хотя справедливости ради могу сказать, что несколько лет назад мы сталкивались с попытками давления на нас. Эти попытки не были системными, нас иногда нас приглашали в кабинеты и спрашивали, из чего мы исходили, присуждая ту или иную медаль. Тогда мы приводили с собой своих экспертов, которые собственно и принимают решения, и они рассказывали, чем руководствовались. Мы выстроили прозрачную систему оценок, которая действует по понятным методикам, протоколирует все этапы принятия решения, с тем, чтобы ни у кого (даже у нас) не возникало соблазна влиять на решение экспертов. Эта тактика дала результат: попытки кого бы то ни было давить на нас давно прекратились. — Ранее вы заявляли о намерении осуществить строительство специализированного выставочного комплекса, чтобы отказаться от использования неприспособленных для ярмарок помещений… — В течение четырех лет мы занимались подготовкой пакета документов и разработкой бизнес-плана для реализации этого проекта. «Алтайская ярмарка» уже получила участок площадью 5,8 га в черте Барнаула. Речь идет о возведении многофункционального выставочно-конгрессного комплекса с тремя выставочными залами, конгресс-центром на 500 посадочных мест, торгово-развлекательным комплексом, залом для проведения спортивных соревнований (точнее, для проведения волейбольных и баскетбольных матчей) с раздвижными трибунами на 1000 мест, а также 16-этажную гостиницу. Там же предусмотрены площадки для проведения переговоров, презентаций и т.д. Проектированием комплекса занималась студия «Архитектурная мастерская В. М. Фрайфельда» из Санкт-Петербурга. Она специализируется именно на выставочных проектах. В настоящее время мы ищем инвесторов. По нашим расчетам, многофункциональность комплекса позволит обеспечить его окупаемость в период от пяти до восьми лет. Сейчас мы приглашаем компании к партнерству в рамках реализации этого проекта. — Алтайские предприниматели обратились к губернатору с просьбой о помощи в продвижении своих товаров как внутри края, так и на рынки сибирских регионов. Губернатор обещал помочь. Какие механизмы могли бы помочь решению этой проблемы? — Если вы помните историю вопроса, началось все с жалоб алтайских производителей на местные торговые сети, которые якобы «зажимают» их на полках магазинов края. Губернатор пытается изменить ситуацию, но хочу подчеркнуть, что в целом решение этой задачи лежит на плечах самого бизнеса. В рамках общественного совета по предпринимательству при главе края мы плотно занимались этой проблемой и наметили ряд шагов. Первое, что необходимо, на мой взгляд, сделать — это вынести обсуждение этой темы на уровень глав регионов. Было бы полезно проанализировать нормативно-правовую базу: выявить и устранить в ней то, что сдерживает продвижение наших товаров на региональные рынки. Сложнее бороться с телефонным правом. В этом случае во взаимоотношениях с соседями нужно выстраивать такую систему сдержек и противовесов, которая бы делала межрегиональное сотрудничество взаимовыгодным. Возможно, стоило бы заключить многосторонние или двусторонние соглашения (в рамках МАСС), где оговорить равные стартовые условия для всех производителей. В целом, мне кажется, бесполезно дотировать или лоббировать интересы производителей в торговых сетях. Нужно повышать конкурентоспособность товаров в момент производства, а также создать равные по отношению к инорегиональным производителям стартовые условия. Например, если на Алтае электроэнергия стоит в разы дороже, чем у некоторых соседей, возможно, стоит дотировать ее для производителей. В целом нужно создавать систему стимулов и поощрений для тех компаний, которые наращивают объемы экспорта товаров за пределы края. Мировой опыт в этом отношении довольно богат, нужно привлечь специалистов, которые способны такие схемы предложить. Возможно, что это не потребует увеличения госдотаций, просто использоваться госсредства будут более эффективно. — А вам не кажется, что бизнес слишком потребительски смотрит на власть и возлагает на нее часть своих проблем? — Как правило, так себя ведет неэффективный бизнес. В истории «Алтайской ярмарки» был период, когда в краевом бюджете была защищенная строка на выплату дотаций алтайским компаниям на участие в наших ярмарках. Сумма была довольно незначительной, а список компаний утверждался в Главном управлении сельского хозяйства администрации края (ГУСХ), мы только предоставляли площади. Постепенно и нам, и нашему соорганизатору (ГУСХ) стало очевидным, что подобные преференции только развращают тех, кто их получил: средства не использовались эффективно (даже предоставленные выставочные площади порой не заполнялись целиком), сами участники не добивались каких-то хороших результатов. Постепенно мы пришли к решению отказаться от строки в бюджете и смогли доказать властям, что такого рода помощь неэффективна и ничего не меняет. — Еще год назад качество взаимоотношений между властью и бизнесом было очень плохим. Как вы оцениваете сегодняшнее состояние этих взаимоотношений уже с новой командой администрации края? — Я думаю, сегодня налаживается диалог: мы видим, что нас готовы слушать и воспринимать в коридорах власти. — В крае действует множество общественных бизнес-объединений: Союз промышленников Алтая, предпринимателей, зернопереработчиков. Насколько эффективны эти структуры? — И предпринимателям, и администрации края сегодня, на мой взгляд, не хватает молодого прогрессивного, я бы даже сказал, прагматического крыла. Здоровый прагматизм — вещь очень полезная, она отличает крупный бизнес. Нам его на Алтае очень не хватает. Именно с прагматических позиций стоит принимать решения, касающиеся развития региона. Например, сегодня в крае превалирует мнение о том, что все, что выращивается на алтайских полях, должно перерабатываться в регионе и вывозиться в виде муки, а не зерна. Возможно, это и правильно, но перед тем как принять такую стратегию развития, стоило бы взглянуть на нее глазами прагматиков. В мире существуют два самостоятельных рынка: зерна и муки. Однако стратегическим товаром является все-таки зерно, и оно никогда не станет второстепенным по отношению к муке. Исходя из этого, мне кажется, было бы полезно хотя бы задуматься о том, что, возможно, Алтаю не стоит реализовывать только одну стратегию развития, а именно стремиться все, что выращено в крае, здесь же и перерабатывать. Ведь параллельно можно стать серьезным игроком и на рынке зерна. Логика проста: объем потребления муки в России падает (в том числе и за счет повышения благосостояния населения), как и во всем мире. Очевидно, что это падение продолжится. В таком случае наращивать объемы производства муки невыгодно. Скорее надо думать о том, чтобы активнее продавать зерно, тем более что на Алтае создан сильный зерновой кластер. Я думаю, было бы правильно использовать имеющиеся преимущества и забирать рынок у зернотрейдеров, самим становиться зернотрейдерами, оставляя эту прибавочную стоимость в крае. У Алтая в этом смысле есть два серьезных стратегических партнера: Германия (по зерну) и Китай, где нет собственных больших зерноперерабатывающих мощностей, куда можно продвигать алтайскую муку. Мне кажется, в крае зреет понимание, что оба сектора одинаково важны, и нельзя жертвовать одним в пользу другого. — По оценкам предпринимателей, из края продолжается вывод капитала, по некоторым данным, от 2 млрд до 5 млрд рублей ушло только за последний год. Связано ли этот с какими-то ошибками действующей администрации края? — Я не думаю, что уход капитала напрямую связан с личностями и действиями сегодняшней команды администрации края. Этот процесс шел и при предыдущих губернаторах — Сурикове, Евдокимове — и является следствием отсутствия внятной долгосрочной стратегии развития края. В результате край становится заложником то одной, то другой бизнес-группировки. На этом фоне пытаться анализировать отток и приток капитала бессмысленно. К тому же в какой-то момент на Алтае выросла группа предпринимателей, которая, не имея политических амбиций, должна была реализоваться здесь. Но они сочли для себя более эффективным шагом в своих личных жизненных стратегиях уйти из края. — Недавно «Алтайская ярмарка» вошла в состав Союза зернопереработчиков Алтая. Какие цели вы преследовали в данном случае? — Это логичный шаг, вытекающий из длительного сотрудничества «Алтайской ярмарки» с членами этой организации, в том числе и в рамках проводимого нами Конгресса зернопереработчиков России. Мы хотим находиться внутри всех процессов, происходящих на зерновом рынке, чтобы понимать интересы этого сообщества и лучше реализовывать их в своей работе. — Вы много лет были далеки от политики и всегда находили общий язык с властью. Некоторое время назад вы вдруг вступили в РПР и даже стали сопредседателем регионального отделения… — Я никогда раньше не состоял ни в какой партии. И моя сегодняшняя партийность — это реакция на те изменения, которые проходят в обществе сегодня. Далеко не все из них я воспринимаю как позитивные. Наверное, последней каплей, после чего я почувствовал готовность к активным шагам по поиску единомышленников, стала отмена прямых выборов губернаторов. Выстраивание вертикали так, как оно идет в России, даже у меня при всей моей осторожности вызвало желание выразить свое несогласие. В этот момент мне и поступило предложение от Владимира Рыжкова войти в РПР. Я его принял. Сопредседателем я стал потому, что чувствовал, что на этапе становления регионального отделения я могу принести реальную помощь как менеджер, обладающий некоторым опытом. Многие технологии, которые сегодня применимы в бизнесе (партнерство, корпоративная культура и т.п.), могут быть перенесены и в политическую сферу. При этом я считаю их куда более честными и чистыми, чем политтехнологии, которые сегодня являются определяющими в сфере политики. Их надо вытеснять. Вот с такими мыслями я и пришел в партию. У меня нет желания становиться профессиональным политиком, хотя я понимаю, что приход во власть бизнесменов сегодня вполне оправдан. — Означает ли это, что вы примете участие в следующих выборах в крайсовет? — Для моей личной жизненной стратегии это не обязательно.