Клиентам

Партнерам

 

«Свет солнца на твоем пути»

Отвечая на очередное задание конкурса, читатели «» были едины во мнении, что узы кровного, семейного родства - самое дорогое для человека. Отец, мать - эти понятия издревле были святыми на Руси. С именем отца каждый из нас не расстается всю жизнь, неся его в своем отчестве, а образ матери - молодой, красивой, нежной, ласковой, запечатленный еще с детских лет, мы храним в своем сердце до последнего часа
Но как жаль, что порою мы так мало знаем о своих корнях, о значении имен своих родных, о том следе или отпечатке, который они наложили на их судьбу. Именно к такой мысли приходишь, познакомившись с эссе Лины Фенизовой «Отец - Отечество», которая сделала глубокий анализ, провела настоящие научные исследования по поводу отцовского имени, показала, как оно трансформируется, видоизменяется в разных странах, у разных народов.
«Иосиф - необыкновенное имя! - пишет она. - Это самое распространенное мужское имя на Земле. Что связано конечно же с библейскими легендами. В Ветхом Завете все помнят сказание об Иосифе Прекрасном и его братьях. Мудрый Иосиф стал фактически править Египтом, так его полюбил фараон. В Новом Завете старец Иосиф, муж молодой девы Марии, матери Христа, тоже всем знаком. Именно христианская религия способствовала распространению этого имени среди европейских народов. Очень интересна трансформация этого имени среди разных национальностей. У русских - это Осип. У евреев, кавказцев - Иосиф (вспомним Иосифа Виссарионовича Сталина). Уменьшительное у евреев - Иося, Иоська, у грузин - Сосо (например, эстрадный певец Сосо Павлиашвили - это Иосиф Павлиашвили). В Италии имя Иосиф превратилось в Джузеппе. Композитор Джузеппе Верди и мой отец - тезки. У Верди была жена - оперная примадонна Джузеппина Стреппони, то есть и муж, и жена носили одно имя - Иосиф, но в мужской и женской формах. У испанцев и латиноамериканцев имя Иосиф приняло форму Хосе, уменьшительное - Пепе. Есть город Сан-Хосе, то есть Город Святого Иосифа. У немцев Иосиф - это Йозеф, у французов - Жозеф (женская форма Жозефина, вспомним любимую женщину Наполеона). Чехи уменьшительно зовут Йозефа - Пепичек. У англосаксов - англичан, американцев - Иосиф это Джозеф, уменьшительное Джо. Американцев даже стали образно называть «дядюшка Джо». Смешно, что именно так, то есть дядюшка Джо, во время второй мировой войны Черчилль и Рузвельт называли нашего Сталина».
Автора другого письма, Наталью Шелепову из села Пономаревка Колыванского района Новосибирской области, конкурсное задание написать об отце вдохновило на поэтические строки:
«Из глубины веков берет свои истоки
Обычай предков мудрый и простой:
Чтоб человек не сбился с праведной дороги,
Имя отца всегда он нес с собой.
По отчеству. Земное воплощенье
Небесного начала своего
Нес человек от самого рожденья,
И не было святее ничего!
Отец, родимый батюшка, защитник,
Свет солнца на твоем большом пути;
Отечество твое - опора в жизни,
Прочнее и надежней не найти.
Я вспоминаю, как когда-то в детстве
Он брал меня частенько с собой в лес,
Учил ценить природу, слушать песни
Родных полей и голубых небес.
Рассказывал мне сказки вечерами,
Решал задачки, в шахматы играл...
Да разве можно выразить словами
Любовь родительскую, что он мне давал?!
Валерий - значит «сильный». Эта сила
Есть и во мне. И помогает жить,
Валерьевна! И солнцем озарило,
И помогло и верить, и любить
Бывает у нас всякое порою:
Размолвка выйдет, скажешь что в сердцах -
Только качнет седою головою,
Укор и сожаление в глазах.
И сердце заболит, и сердце плачет:
Боль не чужая, кровная, своя!
И так всегда - не может быть иначе:
Отец и дочь - ведь мы одна семья!
Родная кровь, родное с детства имя
Ничем и никому не заменить.
И губы шепчут: «Ты, отец, прости меня!»
И понимаешь, кем не надо быть.
Не быть ханжой, не быть неблагодарной,
Обид копить не надо, обозлясь.
И вдруг поймешь однажды: «В жизни главное
Не потерять с отцом прочную связь».
Важно теперь, сейчас - пока не поздно,
Не дожидаясь высшего суда...
Пока он есть - сияют в небе звезды,
Среди которых и его звезда.
«Отец!» - шепчу, как клятву, заклинанье.
«Валерьевна!» - согреет душу вновь...
Стихи, как способ выразить признанье
За веру, за прощенье, за любовь !»
Наше время двулико. С одной стороны, мы видим, что люди все больше верят в семью, как главную опору в жизни; с другой стороны, нельзя не заметить и противоположные тенденции в обществе - когда все более истончаются, ослабевают и даже рвутся узы семьи, внутрисемейные отношения между старшим и младшими поколениями. И человеком это нередко переживается, как личная драма. «Я рос у дедушки с бабушкой. Мои отец и мать расстались. Про отца слышал, что живет он недалеко, в совхозе, работает агрономом, что приехать ко мне у него нет времени, - пишет Валерий Сазонович Коленченко. - Конечно, мне очень хотелось его увидеть. И вот однажды, теплым летним днем 1952 года, когда мне шел пятый год, в нашем дворе появился незнакомый высокий плотный дядька с ведром в руках. Он подошел ко мне, игравшему в свои железки, и спросил: «А чей же ты будешь?» Я стоял и не знал, что ему ответить. Увидев мое замешательство, дядька наклонился близко ко мне и таинственно сообщил: «А ведь я твой родной отец». И поцеловал в щеку. Потом из ведра насыпал в подол моей рубашки много пряников и попросил: «Веди, сынок, меня в дом, показывай, где ты живешь. Дед с бабушкой отца встретили как дорогого гостя. Бабушка собрала стол с хорошей закуской. Отец посадил меня на колени и разговаривал как со взрослым. Я был так рад, что не знал, как себя и держать. Отца я признал сразу и без колебаний. И хотя он не воспитывал меня, совсем мало и нерегулярно высылал алименты, однако в моей душе от той самой первой встречи поселилось большое чувство, которое я тогда не знал, как назвать... Давно умер мой отец, раны фронтовые и болезни не дали ему дожить до 70 лет. Конечно, будь мой отец не влюбленный в Бахуса, а верящий в Господа Бога нашего, то у моей матери и у меня была бы иная жизнь».
О том, как больно переживал семейную трагедию этот человек, свидетельствуют и его письма-рассказы о матери. Таких писем не одно, а три. Не потому ли, что родной матери он в детстве тоже почти не видел? Потому и рассказывает Валерий Сазонович не только о ней, но и бабушке, вырастившей его и которую он звал своей мамой, и о маме своей жены. А судьба его родной матери горька, как трава-полынь. «Впервые мать свою я увидел, когда мне было пять лет. Я жил спокойной вольной жизнью ребенка в большой семье деда Терехова Михаила Прокоповича, в деревне. И вдруг неожиданно тетя Поля мне говорит: «Валерка, хочешь поехать к матери?» Услышав такое, я заплакал и сквозь слезы заявил: «Не поеду я к ней!», а затем побежал прятаться в лопухи. Мать моя Елена жила в то время в другом районе с новым мужем и двумя детьми. Бабушка Анна, которую я звал мамой, говорила: «Плохой у Ленки муж - маленького дитенка как зверь ударил бичом по ноге, так что рану зашивали в больнице». Я об этом не помнил, но синеватый рубец на левой ноге у меня был всегда - метка отчима на всю жизнь. Очень тяжело жилось матери с ним, он был жестокий и пьяный бил мать. После очередного зверства она повесилась в избе, но отчим вернулся и успел вытащить ее из петли. После этого она была сломлена - физически и морально. Приехать ко мне она не могла, отчим не отпускал. Два раза меня возили к ней, но я ее не признавал. Видимо, обида, что мать бросила меня, сделала свое дело...»
«Матушка, маменька» - звучат в русском фольклоре нежные, ласковые слова. Издревле на Руси так звали дети своих матерей - это строки из письма
Н. Шелеповой. - Все мы смеемся над фонфизиновским Митрофанушкой - и есть за что! Но вчитайтесь внимательно в бессмертную комедию: неученый Митрофан свою родительницу называет не иначе как «маменька». А чего стоят сегодняшние «образованные» - в лучшем случае говорят просто «мать», а чаще «мамаша» (какой-то высокомерно-презрительный оттенок)! Стыд и срам! Как-то раз услышала от одного молодого человека: «Эй, мать, где у нас соль?» И это «эй, мать», резануло похлеще грубого словца.
Моя мама, Шелепова Галина Максимовна, большую часть жизни проработала в совхозе, на ферме. Ранний подъем, работа на открытом воздухе: летом - жара, гнус или дождь, весной и осенью - холод, слякоть, распутица. Но как бы ни было тяжело, мама редко предается унынию. Уж такой она человек: веселая, любит шутки, русские песни и частушки, любит природу, любит ходить в лес за ягодами и грибами, умеет ценить прекрасное, любит нас, своих детей - меня и моего брата».
«Анфиса-красавица» - такое название дала своему рассказу о матери Лина Фенизова. «Все помнят одну из героинь очень популярного в народе романа Шишкова «Угрюм-река» - красавицу Анфису Петровну, погибшую от рук Прохора Громова. И когда наши люди слышат «Анфиса Петровна», то ожидают увидеть красавицу. Так вот мою мать тоже звали так - Анфиса Петровна, и была она очень красивой женщиной. Анфиса - значит цветущая. Моя мать очень оправдывала значение своего имени. Она долгие годы оставалась молодой и цветущей, и нередко ее принимали не за мою мать, а за мою старшую сестру. Она не употребляла косметики, имела природные краски: глаза и брови черные, губы красные, румянец яркий. Толстые черные косы долго не седели. Бытует такой стереотип, что красивая женщина интересуется только флиртом, покорением поклонников. Но моя мать обладала огромными организаторскими способностями, большим общественным темпераментом, и роль «фифочки» ее отнюдь не увлекала. Она была руководителем производства, профсоюзным лидером, коммунистом, приверженцем советской власти и социалистического строя. Яркой личностью и суперволевой натурой. Мы всегда гордились своей матерью. И не только ее красотой, но и тем, что ее любят и уважают на производстве, ее добрыми делами. Наша мама всегда была бойцом за справедливость».
Редакция благодарит всех читателей, принимающих участие в конкурсе. И предлагает нижеследующее задание.
Александра ПОПОВА, «»